По материалам Определения Верховного Суда Российской Федерации по №35-КГ16-18 от 06.12.2016

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (ГПК РФ) доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В соответствии с положением статьи 77 ГПК РФ лицо, представляющее в суд в качестве доказательства аудиозапись на электронном или ином носителе, обязано указать, когда, кем и в каких условиях она осуществлялись. С учетом названных положений закона, аудиозаписи отнесены ГПК РФ к самостоятельным средствам доказывания, в связи с чем стороны вправе ссылаться на содержание аудиозаписи в обоснование своей процессуальной позиции.

Если одна из сторон представляет запись телефонного разговора в суд, то положения Федерального закона от 27.07.2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина, в соответствии с позицией Верховного Суда РФ не применяются. Записи телефонных разговоров производятся одним из участвовавших в телефонном разговоре лиц и, как правило, касаются обстоятельств, связанных с правовыми отношениями между участниками судебного спора. В таком случае запрет на фиксацию телефонного разговора не распространяется.

1 сентября вступают в действие поправки в ГПК, АПК, КАС и УПК РФ, направленные на обеспечение доступа граждан и организаций к правосудию, его максимальной открытости и прозрачности, а также реализации принципа независимости и объективности при вынесении судебных решений. Изменения, в частности, касаются обязательного аудиопротоколирования судебных заседаний, автоматического распределения дел и обязанностей помощников судей.

Кроме того, в этот же день начнут действовать поправки в законы о статусе судей и об органах судейского сообщества, направленные на усиление гарантий независимости судей и совершенствование процедуры дисциплинарного производства в отношении них.

Соответствующие предложения были внесены Президентом России Владимиром Путиным в конце марта 2018 г. в Думу, а законы подписаны им уже в июле того же года.

Аудиопротоколирование открытых заседаний становится обязательным

Напомним, что поправки в УПК (Закон № 228-ФЗ) и ГПК (Закон № 265-ФЗ) вводят обязательную аудиозапись судебных заседаний в судах первой и апелляционной инстанций. В течение пяти дней со дня подписания протокола можно будет ознакомиться с аудиозаписью и подать замечания относительно ее неточности и неполноты. Аудиопротоколирование не будет вестись только при рассмотрении дел в закрытом заседании в случаях, предусмотренных ст. 241 УПК.

В настоящий момент обязательное аудиопротоколирование уже предусмотрено в АПК и КАС.

Как ранее писала «АГ», Федеральная палата адвокатов РФ, оценивая закон на стадии проекта, выступила с предложением вести аудиозапись всех без исключения заседаний.

«В закрытом судебном заседании также должна применяться аудиозапись для обеспечения достоверности протокола суда при условии, что будет введено ограничение на изготовление и передачу копии аудиозаписи участникам судебного разбирательства. При таком подходе интересы правосудия и отдельных участников процесса не пострадают», – подчеркивалось в правовой позиции.

Комментируя «АГ» вступающие в действие новеллы, адвокат, председатель МКА «Каневский, Чургулия и партнеры» Герман Каневский отметил особую роль аудиопротоколирования в гражданском и уголовном процессах. «Большинство приговоров при общем порядке рассмотрения дел основываются именно на показаниях свидетелей, экспертов, специалистов, потерпевшего и подсудимого, – пояснил он. – Зачастую изготавливаемые секретарями и подписываемые судьями протоколы судебных заседаний недостоверно отражают показания, а иногда и ход процесса. Замечания на протокол, подаваемые участниками процесса, – в основном стороной защиты, – редко удовлетворяются. При этом суды до настоящего времени не принимали во внимание аудиозаписи, сделанные участниками процесса».

Главный практический вопрос применения аудиопротоколирования, по мнению эксперта, связан с тем, каким образом отсутствие технической возможности будет влиять на процесс. «В идеале в таких условиях заседание должно быть отложено. С другой стороны, может оказаться, что аудиопротоколирование велось, но в силу разных обстоятельств запись либо не сохранилась, либо повреждена», – добавил Герман Каневский.

Не решенной, полагает адвокат, остается проблема уголовного судопроизводства, связанная с составлением протокола лишь после рассмотрения дела и вынесения приговора или иного судебного акта: «По смыслу закона суд вправе изготовить единый протокол, однако некоторые уголовные дела рассматриваются в десятках заседаний, а протокол составляется один. Соответственно, замечания возможно подать только после ознакомления с протоколом».

Герман Каневский также добавил, что суды зачастую не соблюдают срок на производство протокола, да и сам он подчас содержит от нескольких десятков до нескольких сотен листов. «В установленный законом пятидневный срок затруднительно как ознакомиться с протоколом, так и подать замечания. Полагаю необходимым внести изменения, обязывающие суд изготавливать протокол после каждого судебного заседания, как и отдельно производить аудиозапись каждого заседания, а также увеличить время на ознакомление как с протоколом, так и с аудиозаписью до 10 суток», – подчеркнул он.

Адвокат АП Ленинградской области, член экспертной группы совета ФПА РФ от Ленинградской области Кирилл Бушуров считает введение обязательного аудиопротоколирования прорывом в уголовном процессе. «Для адвокатов-защитников это долгожданная мера, направленная на повышение качества судопроизводства, особенно со стороны обвинения. Да и со стороны председательствующих, нередко превращающих судебный процесс и протокол как его материальное отображение в шаблон, формальность, – пояснил он. – Адвокаты не понаслышке знают, что внести коррективы в протокол, особенно существенные, в реальности невозможно. Ссылки на собственные аудиозаписи не принимаются».

В то же время, добавил Кирилл Бушуров, закон не содержит упоминания о полномочиях суда апелляционной и кассационной инстанций обращаться к аудиозаписи процесса первой инстанции. «Как я понимаю, технически это будет возможно, – полагает он. – Но что делать в случае, если поступят возражения или жалоба на постановление суда первой инстанции об отклонении замечаний на протокол? Де-факто аудиозапись есть, но при этом де-юре есть протокол заседания, который по истечении срока подачи замечаний становится доказательством, а аудиозапись – как бы и нет. В нововведениях этот момент размыт, и, по сложившейся традиции, может быть истолкован не в пользу защиты».

А момент этот, по мнению адвоката, существенный. Аудиозапись, подчеркнул Кирилл Бушуров, нужно рассматривать как инструмент, либо не позволяющий судьям нарушать нормы УПК, либо позволяющий проверить доводы защиты о допущении таковых. «Нововведения на такой вопрос не отвечают», – резюмировал он.

По мнению доцента кафедры уголовно-процессуального права Университета им. О.Е. Кутафина Артема Осипова необходимость введения аудипротоколирования обусловлена большим числом нарушений и ошибок при ведении письменного протокола, а также отсутствием эффективного механизма рассмотрения замечаний к нему. «Аудиозаписи адвокатов и иных участников судопроизводства, являясь легализованными формами фиксации хода судебного заседания, в большинстве случаев не принимаются вышестоящими инстанциями в качестве надлежащего альтернативного источника сведений о ходе судебного процесса. Аудиопротокол призван восполнить эти пробелы, от чего прямо зависит эффективность апелляционного и кассационного производства», – отметил он.

Вместе с тем аудиопротокол, полагает эксперт, не является панацеей от всех проблем судопроизводства. «В процессах с большим количеством участников может быть сложно правильно идентифицировать их по аудиозаписи, в которую могут быть внесены изменения. Вводимые поправки не предусматривают правовых последствий отсутствия или физической непригодности аудиопротокола», – считает он. Кроме того, добавил Артем Осипов, закон не оговаривает право суда на изготовление аудиопротокола по частям до вынесения итогового решения по делу, что могло бы упростить подготовку сторон к прениям по объемным уголовным делам.

Не вполне обоснованным представляется эксперту императивный запрет на аудипротоколирование закрытого судебного заседания. По его мнению, этот вопрос следовало оставить на усмотрение суда и сторон, исходя из обусловленного конкретной ситуацией баланса частных и публичных интересов.

Состав суда будет формировать автоматизированная система

Согласно поправкам, состав суда для рассмотрения как уголовных, так и гражданских, арбитражных и административных дел будет формироваться с использованием автоматизированной информационной системы с учетом нагрузки и специализации судей, и только в случае невозможности – иным путем. При этом должно быть исключено влияние на формирование состава суда со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела.

Кроме того, при рассмотрении гражданских и административных дел в целях оптимизации судебного процесса, признав дело подготовленным, судья вправе завершить предварительное судебное заседание и открыть основное только при согласии на это сторон. При этом в случае отсутствия извещенных о времени и месте предварительного судебного заседания лиц, участвующих в деле, перейти к рассмотрению дела по существу можно, если они просили сделать это в их отсутствие.

В ГПК, КАС и УПК закреплен процессуальный статус помощника судьи, который будет оказывать помощь судье, в том числе в подготовке проектов судебных актов. По поручению председательствующего он будет вести протокол судебного заседания, обеспечивать контроль за фиксированием хода судебного заседания техническими средствами, проверять явку в суд лиц, которые должны участвовать в судебном заседании, и совершать иные процессуальные действия. Изменения в полномочиях помощника внесены и в АПК РФ.

Согласно закону, не будет являться основанием для отвода среди прочего участие секретаря судебного заседания в предыдущем рассмотрении дела в качестве помощника судьи, а равно участие помощника судьи в предыдущем рассмотрении данного дела в качестве секретаря судебного заседания, и наоборот.

По мнению Германа Каневского, автоматизированное распределение судебных дел будет работать только в больших судах. «Во многих судах, к сожалению, мы можем видеть всего двух судей определенной специализации, и там данная система не может быть эффективной», – отметил он.

Артем Осипов полагает, что автоматизированное распределение дел само по себе вряд ли может привнести ощутимые изменения в практику судопроизводства, и на то есть две причины. Первая – закон не регулирует формы независимого контроля за ходом и итогами такого распределения. Вторая – применимость данной гарантии поставлена в зависимость от абстрактной возможности (или невозможности) применения автоматизированной системы в конкретном суде.

В то же время, подытожил он, аудиопротоколирование и автоматизация распределения судебных дел относятся к числу долгожданных и, безусловно, значимых процессуальных нововведений. Обе новеллы, считает эксперт, представляют собой дополнительные гарантии независимости, беспристрастности и процессуальной транспарентности судопроизводства и в конечном итоге направлены на повышение защищенности интересов личности и общества, связанных со справедливым разрешением уголовных (и иных) дел. Кроме того, они открывают путь для последующих новаций – таких, например, как обязательное видеопротоколирование судебных заседаний.

Новый вид дисциплинарного взыскания для судей

Изменения, внесенные в законы о статусе судей и об органах судейского сообщества (Закон № 243-ФЗ), направлены на усиление гарантий независимости судей и совершенствование процедуры дисциплинарного производства в отношении них.

В прошлом году был подписан закон, который признал обязательность отнесения фотоматериалов, а также материалов видео- и звукозаписи к доказательствам по делу об административном правонарушении (Федеральный закон от 26 апреля 2016 г. № 114-ФЗ). Эти положения распространяются исключительно на административный процесс, тогда как в гражданском процессе вопрос о признании аудиоматериалов допустимым доказательством все еще остается на усмотрении суда (ст. 55, ст. 59, ст. 60 Гражданского процессуального кодекса). Но на данный момент складывающаяся практика довольно противоречива.

Чаще всего суды отказываются принимать аудиозаписи в качестве доказательств, ссылаясь на то, что их достоверность нельзя проверить надлежащим образом. Например, истец представил звуковые файлы, записанные на обычном компакт-диске. Суд отметил, что эта фонограмма получена не путем записи информации непосредственно от первоисточника звука, а переписана с иного носителя (телефона и/или диктофона) – следовательно, верность такой фонограммы-копии не может быть надлежаще проверена и удостоверена. В итоге представленная аудиозапись была признана недопустимым доказательством (апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 15 сентября 2016 г. по делу № 33-15582/2016).

Имеет ли пациент право вести запись приема и рекомендаций на диктофон, предупредив об этом врача заранее, даже если врач против записи? Ответ на этот и другие практические вопросы – в «Базе знаний службы Правового консалтинга» интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите бесплатный
доступ на 3 дня!

Получить доступ

А некоторые суды указывают на то, что аудизапись не позволяет отнести разговор к спорным правоотношениям (постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 31 марта 2016 г. № 03АП-1037/16). Либо отмечают, что сделанные без ведома другого лица записи нарушают его право на тайну частной жизни (апелляционное определение СК по гражданским делам Тверского областного суда от 16 февраля 2016 г. по делу № 33-798/2016).

Действительно, закон содержит запрет на получение информации о частной жизни лица помимо его воли (ч. 2 ст. 23, ч. 1 ст. 24 Конституции РФ, ч. 8 ст. 9 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»; далее – закон об информации). Более того, за незаконный сбор сведений о частной жизни лица без его согласия и за нарушение тайны телефонных переговоров и иных сообщений гражданина установлена уголовная ответственность вплоть до лишения свободы до двух лет (ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138 Уголовного кодекса). Поэтому о проведении аудиозаписи, по мнению отдельных судов, необходимо обязательно уведомлять своего собеседника (решение Арбитражного суда Нижегородской области от 27 февраля 2015 г. по делу № А43-32610/2014).

Вместе с тем ряд судов все же принимают аудиозаписи, даже полученные без согласия на то второй стороны (апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия от 12 августа 2016 г. по делу № 33-3239/2016).

Недавно Верховный суд Российской Федерации высказал свою позицию по этому вопросу и вынес определение, которым признал право на использование материалов скрытой аудиозаписи в качестве доказательства в гражданско-правовом споре (Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 6 декабря 2016 г. № 35-КГ16-18). Рассмотрим это дело подробнее.

Суть спора

24 января 2011 г. С. и Р. заключили договор займа, по условиям которого С. предоставила Р. 1,5 млн руб. на три года с начислением 20% годовых, а Р. обязался в указанный срок вернуть сумму займа с процентами.

В период с 18 августа 2011 г. по 10 марта 2012 г. на счет С. в счет погашения долга были переведены денежные средства в размере 128 тыс. руб., но затем платежи прекратились.

С. обратилась в суд с иском к Р. и его бывшей супруге Е., поскольку на момент получения займа они состояли в браке. В своем исковом заявлении С. ссылалась на то, что денежные средства были предоставлены ею по просьбе Р. и Е. на общие нужды семьи – в подтверждение она представила аудиозаписи телефонных переговоров между ней и Е. от 11 июня 2013 г. и от 23 декабря 2013 г., в которых также участвовал Р., и расшифровки этих аудиозаписей.

Районный суд признал долг общим обязательством ответчиков и отметил, что представленная С. аудиозапись подтверждает, что заем был предоставлен Р. с согласия супруги и на общие нужды семьи (для совместно осуществляемой ими предпринимательской деятельности). В итоге требуемая сумма была разделена между Р. и Е. поровну (решение Московского районного суда г. Твери Тверской области от 14 декабря 2015 г. по делу № 2-2622/2015).

Однако Е., считая, что не обязана отвечать по долгам бывшего мужа, обжаловала это решение, и апелляция встала на ее сторону – вся сумма была взыскана с Р. (апелляционное определение СК по гражданским делам Тверского областного суда от 16 февраля 2016 г. по делу № 33-798/2016). Представленная истцом аудиозапись, по мнению суда, являлась недопустимым доказательством, поскольку была получена без согласия Е. (ч. 8 ст. 9 закона об информации).

Понимая, что взысканная с Р. сумма окажется для него неподъемной, С. обратилась в ВС РФ с требованием отменить апелляционное определение и взыскать долг с обоих супругов.

Позиция ВС РФ

КРАТКО
Реквизиты решения: Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 6 декабря 2016 г. № 35-КГ16-18.
Требование заявителя: Учесть скрытую аудиозапись в качестве доказательства того, что заем был предоставлен ответчикам на общие нужды семьи.
Суд решил: В обоснование того, что денежные средства по договору займа предоставлялись на общие нужды супругов, истец вправе ссылаться на скрытую аудиозапись беседы с ними.

Суд поддержал коллег из районного суда, напомнив, что ГПК РФ относит аудиозаписи к самостоятельным средствам доказывания (ч. 1 ст. 55 ГПК РФ). При этом лицо, намеревающееся использовать их в качестве доказательства в суде, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялась аудиозапись (ст. 77 ГПК РФ).

ВС РФ отметил, что истец представил исчерпывающие сведения о том, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи, а Е. не оспаривала их достоверность и подтвердила факт телефонных переговоров с С.

Таким образом, сделал вывод Суд, заключение апелляции о том, что представленные аудиозаписи являются недопустимым доказательством, незаконно.

Более того, продолжил ВС РФ, нельзя было применять в данном случае и положения о запрете на получение информации о частной жизни лица помимо его воли (ч. 8 ст. 9 закона об информации). Апелляция указывала на то, что запись разговора между С. и Е. была сделана без уведомления о фиксации разговора, а потому такая информация получена помимо воли Е., что недопустимо. Однако ВС РФ подчеркнул, что аудиозапись была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами, – а запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется.

В результате ВС РФ отменил обжалуемое апелляционное определение.

Позиция юристов

В целом, эксперты поддерживают вывод ВС РФ, отмечая, что часто аудиозапись является единственным доказательством, позволяющим добросовестной стороне подтвердить свою позицию в суде. Однако, по мнению некоторых специалистов, все же стоит отдельно уточнить, как действия заявителей в подобных спорах соотносятся с нормами о тайне телефонных переговоров (ч. 2 ст. 23 Конституции РФ). А также решить, требует ли отдельной корректировки баланс между субъективными правами и необходимостью выяснять действительные обстоятельства дела в условиях, когда каждый может записать свой разговор с другим человеком.

МНЕНИЕ

Андрей Комиссаров, руководитель коллегии адвокатов «Комиссаров и партнеры:

«Отрадно, что ВС РФ решил разобраться с таким нелегким вопросом, как возможность использования в качестве доказательств аудиозаписи, на которой зафиксированы сведения о лицах, которые не давали своего согласия на такую фиксацию. Судьи выделили два критерия допустимости скрытой аудиозаписи: по субъекту, осуществлявшему запись, и по содержанию записи. При таком подходе, отраженном в определении, права другого лица не нарушаются. Если же в записях также имеются сведения о частной жизни, то пострадавший имеет в арсенале все доступные средства для защиты своего нарушенного права за вторжение в личную сферу, в том числе процессуальные (ст. 185 ГПК РФ)».

МНЕНИЕ

Елена Мякишева, адвокат Юридической группы «Яковлев и Партнеры»:

«Подход ВС РФ в данном вопросе поддерживаю полностью. Практика показывает, что иногда такая аудиозапись является единственной возможностью доказать свою правоту в суде. Лица, находящиеся в доверительных отношениях (родственники, друзья) часто не оформляют документы, надеясь на порядочность другой стороны. В результате они оказываются ни с чем, если их «контрагент» уклоняется от добросовестного исполнения своих обязательств. В этом случае аудиозапись – единственный шанс, так как наедине люди никого не боятся и говорят то, что не скажут при свидетелях и уж точно не подтвердят в судебном порядке.

Нарушения прав другого лица в данном случае я не вижу: ответчик, пытаясь прикрыться нормами о тайне частной жизни, ведет себя недобросовестно, злоупотребляя правом. При этом записанный разговор касается не личных, интимных тайн, а имущественных правоотношений сторон, которые являются предметом открытого судебного разбирательства».

МНЕНИЕ

Сергей Карпушкин, юрист практики «Разрешение споров» юридической фирмы «Борениус»:

«Обычно стороны не планируют судиться друг с другом. Часто многие договоренности не оформляются документально. Прежний сверхконсервативный подход судебной практики к аудиозаписям оставлял безоружной добросовестную сторону, которая к моменту принятия решения об обращении в суд, как правило, сталкивалась с нехваткой доказательств. В судебном споре оппоненты используют все возможные аргументы, включая ссылки на исковую давность и отрицание каких-либо незадокументированных договоренностей, даже если еще вчера наличие долга признавалось. В таких случаях аудиозаписи нередко являются единственным доказательством.

ВС РФ определил критерии их допустимости: а) осуществление записи лицом, участвующим в коммуникации, б) фиксация обстоятельств, связанных со спорным правоотношением сторон. Позиция ВС РФ должна развеять сомнения нижестоящих судов относительно законности аудиозаписей в арсенале доказательств спорящих сторон. При этом судам придется овладеть искусством оценки этого специфического типа доказательств: чтобы избежать возможных злоупотреблений, необходимо тщательно анализировать значение слов в контексте конкретной беседы, учитывать интонацию, которая может изменить буквальный смысл произнесенного и т. д.».

МНЕНИЕ

Роман Беланов, руководитель проектов компании «Хренов и партнеры»:

«Закон действительно допускает использование в качестве доказательств в гражданском процессе аудиозаписей. Однако в подавляющем большинстве случаев в судебных заседаниях оспаривается подлинность произведенных записей, а значит и сведений, которые в них содержатся.

Фоноскопические экспертизы подлинности записей очень сложны, затянуты и дороги и почти всегда не могут точно ответить на вопрос: кем именно были произнесены слова на записи? Это связано с рядом технических факторов, в том числе и с использованием конкретных средств записи (в частности, мобильный телефон не обеспечит того нужного качества записи, который может дать профессиональный диктофон). Поэтому, даже при наличии аудиозаписей суды нередко не могут установить их подлинность и именно поэтому не ссылаются на них как доказательство.

Но в деле, которое рассматривалось ВС РФ, была неспецифическая ситуация, так как подлинность записи не оспаривалась. Поэтому в этом деле Суд обоснованно рассматривал такую запись как допустимое доказательство».

МНЕНИЕ

Анастасия Малюкина, юрист адвокатского бюро Forward Legal:

«Позиция, отраженная в определении ВС РФ, не является принципиально новой. В 2015 году тот же состав судей, ссылаясь на те же аргументы, признал допустимым доказательством видеозапись разговора, сделанную без согласия второго участника и позднее представленную в суд, чтобы подтвердить безденежность договора займа (определение ВС РФ от 14 апреля 2015 г. по делу № 33-КГ15-6). Вместе с тем, дело С. имело свои нюансы и очень жаль, что судебная коллегия обошла их стороной, включая вопрос о том, как действия истца соотносятся с нормами о тайне телефонных переговоров.

С точки зрения закона сделанная тайно аудио- или видеозапись не становится автоматически недопустимым доказательством. Законодатель всегда ищет баланс между субъективными правами, с одной стороны, и необходимостью выяснять действительные обстоятельства дела, с другой. Рассматриваемое определение – хороший повод для дискуссии о том, требует ли этот баланс корректировки в условиях, когда каждый может записать свой разговор с другим человеком».

В жизни достаточно часто возникают ситуации, когда отношения граждан не урегулированы формально, путем подписания документов, проясняющих суть этих отношений. К примеру, «дружеский» займ без составления расписки.
В указанных случаях пострадавшему могла бы помочь аудиозапись разговора с оппонентом. Причем, граждане используют диктофон (как правильно, программное обеспечение на сотовом телефоне) очень активно и «пишут» все, что нужно и не нужно. Бытует убеждение, что, если есть запись «порочащего» разговора – значит победа в суде в кармане. Аудиозапись гражданам представляется «царицей доказательств», не меньше! Однако, в судебной практике аудиозапись оценивают совсем не так, как представляется тем, кто ее сделал.
ГПК РФ весьма лаконичен в том, что касается такого вида доказательства, как аудиозапись – от лица, которое представляет запись на «носителе» (электронном или ином) требуется указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялась запись (ст.77 ГПК РФ). Постановлений Пленума ВС РФ относительно этого вида доказательства нет.
На первый взгляд, все просто – записать на флеш-карту (CD-диск), дать пояснения, когда, кем и при каких обстоятельствах сделана запись, обеспечить суд технической возможностью прослушать/посмотреть запись (взять с собой в заседание ноутбук).
Однако, существует ряд нюансов, весьма затрудняющих использование такого вида доказательств.
1. Требование пояснить «когда, кем и при каких обстоятельствах сделана запись» указано в ст.77 ГПК РФ не случайно: оно призвано проверить допустимость такого средства доказывания. Если запись была сделана с помощью скрытой камеры в жилом помещении, где проживает ответчик, или с помощью микрофона, тайно размещенного в помещении, занимаемом ответчиком, то такую запись суд даже не приобщит к материалам дела, сославшись на нарушение ст.23,24 Конституции РФ.

По общему правилу, можно записывать свой собственный разговор, по телефону, либо при личной встрече, участником которой являлось лицо, сделавшее запись. Причем, разговор этот должен касаться именно договорных отношений сторон, а не «частной жизни» отдельного лица. Например – беседа заимодавца и заемщика о возврате долга. Если в суд представляется аудиозапись, требуется приобщить «расшифровку» (полный перенос содержания беседы на бумагу) разговора на ней, которую можно изготовить самостоятельно. Заверять расшифровку не требуется (ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВС РФ от 14 апреля 2015 г. N 33-КГ15-6).

А нужно ли уведомлять другую сторону о том, что производится запись? Странный вопрос, ведь если это сделать оппонент никогда не скажет того, что он мог бы сказать, и ради чего собственно запись и производится.
Мнения судов разделились, согласно первой точке зрения, уведомлять о ведении записи нужно (ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД, ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 9 июля 2014 г. N 33-3454/2014; САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД, АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 23 января 2014 г. N 33-69/2014), иначе запись будет признана недопустимым доказательством. В других случаях, суды посчитали, что уведомлять о ведении записи не требуется (Определение Верховного суда РФ от 06 декабря 2016 по делу №35-КГ16-18, СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 6 сентября 2017 г. по делу N 33-15050/2017).
Разумеется, вторая точка зрения представляется более прогрессивной (тем более, что она поддержана ВС РФ) – необходимость «писать» человека возникает только тогда, когда иным путем доказательства получить нельзя, ввиду уклонения оппонента от их предоставления. Но возможно, что разница в оценке связана лишь с тем, что в случаях, рассмотренных в Ленинградской области ответчик не признавал запись, а при рассмотрении дел Верховным судом и в Свердловской области ответчик признавал факт разговора, но просил исключить запись из числа доказательств, так как не был уведомлен о том, что запись производится.

Кстати, при рассмотрении одного из судебных дел, суд отказал в приобщении аудиозаписи на том основании, что из ее содержания нельзя установить время, место и обстоятельства при которых она производилась! (САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 28 января 2016 г. N 33-1490/2016). Может быть судья хотел сказать не то, что сказал, но по странному совпадению, и в этом случае аудиозапись оспаривалась вторым участником спора.

2. Требование представить в суд оригинал записи (для заверения)!
Логично просто скопировать запись с телефона/диктофона на компьютер и перенести на диск (CD или флеш-карту).
Однако, проблема в том, что в дело будет представлен не оригинал записи, а ее копия. Что может повлечь следующий вывод суда: «в материалах дела имеется фонограмма, полученная не путем записи информации непосредственно от первоисточника звука, а переписанная с иного носителя (телефона и/или диктофона), то есть фонограмма-копия, верность которой (полнота соответствия оригиналу) не может быть надлежаще процессуально проверена и удостоверена». (СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 26 октября 2017 г. по делу N 33-18491/2017). Или вот так: «подлинная запись с видеорегистратора ответчиком и его представителем в суд апелляционной инстанции не представлена (запись была представлена на ДВД-диске – А.П.)», что также повлекло признание записи ДТП недопустимым доказательством (САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 18 февраля 2016 г. N 33-2963/2016).
Ну что же, правила о предоставлении доказательств в дело никто не отменял и приобщать их нужно в оригинале, или надлежащим образом заверенной копии. Интересно, как в такой ситуации поступить – принести на флешке и на телефоне и дать суду прослушать, чтобы «заверить копию»?! Или приобщить в дело сам носитель оригинальной записи – телефон?!
Мой знакомый юрист специально для таких целей приобрел диктофон, «пишущий» сразу на съемный носитель. Но далеко не все будут приобретать подобную технику.
3. Фоноскопическая экспертиза.
Примечательно, что в просмотренной мной судебной практики до фоноскопической экспертизы не дошли ни разу – суд отказывал в ее проведении, начиная придираться к допустимости произведенной записи.
Интересен вопрос о том, кто инициирует и авансирует проведение этой экспертизы. При фальсификации письменных доказательств все понятно – есть предположительно подделанная подпись от имени такого-то, если такой-то оспаривает ее подлинность – то он просит суд назначить и оплачивает экспертизу.
По аудиозаписи все не так просто – ведь из ее содержания установить действующих лиц, как правило нельзя. И если другая сторона оспаривает запись, то и оснований возлагать на нее обязанность оплачивать экспертизу, нет. Предположу, что суд в этой ситуации возложит обязанность по авансированию экспертизы на лицо, представившее «неудобное» доказательство, мотивируя это тем, что «непонятно кто на записи, другая сторона оспаривает, экспертиза стоит десятки тысяч рублей, представьте оригинал записи (любимый Айфон), а лучше вообще откажитесь от экспертизы».
Стоит отметить, что и записи как правило предоставляются довольно некачественные, с обилием посторонних шумов, что значительно затрудняет идентификацию участников разговора – слова то разобрать возможно не всегда!

ВЫВОДЫ:
Аудиозапись рассматривается в гражданском процессе, как «недодоказательство», неудобное и нелюбимое судами. Если оппонент признает запись – вопросов нет. Если не признает – претензии к допустимости доказательства сразу появляются в огромном количестве, причем как предусмотренные, так и не предусмотренные законом. Суд сделает все, чтобы отвергнуть запись, и не проводить по делу экспертизу.

Стороне, предполагающей, что ее «записали» и будут эту запись использовать, достаточно не признавать факт встречи и не опознавать свой голос на записи – тогда суд отвергнет это доказательство на 99% (причем без всякой экспертизы). В суд можно направить представителя, поскольку не всякий, услышав себя на диктофонной записи, сможет уверенно заявить суду, что «это не я».

Стороне, планирующей представить аудиозапись, следует позаботиться о ее идентификации и качестве:

• если планируется личная встреча – приобрести диктофон с микрофоном (который можно незаметно разместить на одежде), пишущий на съемный носитель. Это значительно повысит качество записи, снимет вопросы с предоставлением ее оригинала в суд. Местом встречи желательно определить такое, где снижен общий шумовой фон — парк, малопосещаемый в дневное время ресторан и так далее. Качество записи и низкий уровень фонового шума очень важно — судья будет слушать запись в любом случае. А вот решать — приобщать к делу или нет, и какую оценку давать доказательству, судья будет на основании в том числе качества записи — если четко слышны два голоса это одно, а если встреча была в управлении Росреестра и в общем гаме голосов разговор сторон практически не разобрать — совсем другое.
• перед началом встречи проговорить под запись время, место и участвующих лиц.
• предупреждать о ведении записи своего оппонента не нужно (о чем есть определение ВС РФ, ссылка выше).
• имея на руках запись, но до обращения в суд, обратиться с заявлением в правоохранительные органы — пусть проверят, нет ли в действиях оппонента состава преступления. Как правило, состава там нет (или его не найдут), но оппонента должны опросить и есть шанс, что он признается в (к примеру) получении средств (а наличии записи разговора в этом омжет помочь). Так можно получить уже письменное доказательство — объяснения лица+постановление об отазе в возбуждении УД, которые можно использовать в суде.
• представить запись в суд не заблаговременно, а неожиданно (желательно, чтобы в заседании присутствовал сам оппонент) – это повысит шансы на признание оппонентом как факта встречи, так и себя, как участвующего в ней лица.
• в заседание суда представить расшифровку записи (хотя такое требование в законе прямо не поименовано, на практике оно применяется повсеместно). Расшифровка не требует заверения (ВС уже высказался на эту тему), но, если есть желание заверить ее в экспертной организации — лишним это не будет. Можно также сразу с заявлением ходатайства о прослушивании и приобщении записи представить заключение об отсутствии монтажа и даже идентификации голоса заявителя на записи — все указанные меры повысят убедительность доказательства в глаза суда, который, напомню, аудиозапись в таковом качестве воспринимать как правило не хочет.

Вы являетесь адвокатом, юристом компании или участником судебного процесса. Ведете аудиозапись судебного процесса на диктофон? Свежие Материалы помогут расшифровать. У нас вы можете заказать профессиональную расшифровку, распечатку аудиозаписи, перевод аудио в текст и редактирование диктофонной записи для суда.

Расшифровка и распечатка диктофонной записи судебного заседания или записи для подачи в суд делается с дальнейшем заверением распечатки записи. Оригинал распечатки вы можете подавать в официальные органы.

Расшифровка аудиозаписи судебного заседания (перевод аудиозаписи судебного заседания в текст) — одно из самых больших направлений (отделов) в нашей работе. В этом вопросе мы полностью компетентны. Наши знания в сфере расшифровки для суда и подготовки аудио-протоколов судебных заседаний позволяют выполнять распечатку даже самых сложных процессов — с большим числом участников и представителей.

Можно ли вести аудио запись на телефон, диктофон в суде

Конечно, можно. Аудиозапись в процессе судебного заседания может делать адвокат, участник судебного процесса, представитель в суде. Аудиозапись судебного заседания ведется открыто — для того, чтобы официально вести аудио запись заседания суда, нужно до начала заседания уведомить суд о том, что вы будете вести аудиозапись, диктофонную запись судебного заседания.

Расшифровка аудиозаписи судебного заседания — большое подспорье в работе адвокатов. Особенно, если процесс длительный, свидетелей в нем много, а представители в суде меняются. Стенограмма судебного заседания ведется полностью дословно — и помогает сохранить все факты и все высказывания в ходе судебного процесса.

Расшифровка, стенограмма записи судебного процесса может быть распечатана на бумаге (стенограмма на бумажном носителе) и подана официально в суд.

В компании «Свежие Материалы» вы можете заказать официальную распечатку и заверение диктофонной записи для предоставления в суд.

____________________________________

ОСОБЕННОСТИ работы с расшифровкой записи судебного заседания (процесса).

Расшифровка записей судебного заседания требует большого редакторского опыта работы с текстом и одновременно юридических знаний (термины, ход судебного процесса, понимания положения сторон в ходе судебного процесса).

Ваш диктофон в суде — запись судебного заседания на диктофон

Правильная расшифровка аудиозаписи суда- это дословная запись, в которой порядок слов строго соответствует порядку слов в аудиозаписи. При расшифровке судебных заседаний важно записывать все оговорки, ошибки, обрывочные слова и фразы. Обозначать длительность пауз. Максимально ответственно подходить к работе с интонациями и тайм-кодом.

Как получить стенограмму записи судебного заседания (процесса)?

Обычно расшифровках заседаний суда требуется проставлять тайм-код, начиная каждую новую реплику. Отдельная работа — это обозначение участников судебного заседания. Особые условия и требования к расшифровке аудиозаписей судебных заседаний формируют и стоимость расшифровки судебного заседания, которая отличается от расшифровок конференций, интервью, семинаров.

Заказ расшифровки с диктофона для суда + 7 904 64 226 79 info@ima-ges.ru